Роботы утренней зари - Страница 21

Они покончили с едой, но из-за стола не встали. И ни один робот не подошел убрать посуду.

Бейли прищурился и сказал:

– Доктор Фастальф, два года назад я был на Солярии. Там у меня сложилось впечатление, что солярианцы самые умелые роботехники из всех Внешних миров.

– В целом, наверное, так.

– Никто из них не мог убить Джандера?

– Никто. Они специалисты по роботам, которые, в лучшем случае, не сложнее моего доброго надежного Жискара. В конструировании человекоподобных роботов солярианцы ничего не смыслят.

– Откуда вы знаете?

– Вы были на Солярии и хорошо знаете, что солярианцы с величайшей неохотой приближаются друг к другу, что они общаются только по трехмерному видео… исключая тех случаев, когда требуется обязательный сексуальный контакт. Как вы думаете, захочет ли кто-нибудь создать робота, столь похожего на человека, что он может вызвать у них невроз? Они будут избегать его, поскольку он выглядит как человек, и, конечно, не сочтут возможным пользоваться им.

– А не могло быть солярианина, показывающего терпимость к человеческому телу?

– Может быть, такие и есть, не отрицаю, но на Авроре в этом году нет ни одного солярианина. Они не любят входить в контакт даже с аврорцами, разве что по самым важным делам, и никто из них не приезжает ни сюда, ни на любой другой мир. Если же дело важное, они держаться на орбите и общаются с нами лишь по электронной связи.

– В таком случае, если, кроме вас, некому было убить Джандера, то это сделали вы?

– Дэниел, наверное сказал вам, что я это отрицаю. И я скажу вам то же самое: я этого не делал.

Бейли кивнул.

– Но если вы этого не делали, и никто другой не мог сделать, то… подождите-ка, возможно, я делаю недозволенное предположение: Джандер действительно умер, или меня вызвали сюда под фальшивым предлогом?

– Робот действительно уничтожен. Я могу показать вам его, если Совет не запретит мне доступ к нему до конца дня, но я не думаю, что это сделают.

– Кто же тогда совершил преступление?

Фастальф вздохнул.

– Никто его не совершал. Это было самопроизвольное событие в позитронном потоке мозговых путей, и оно вызвало умственное замораживание.

– Это правдоподобно?

– Нет, совершенно неправдоподобно, но это единственное, что могло случиться.

– Но не скажут ли, что больше шансов за то, что вы солгали, чем за то, что случилась такая вещь?

– Многие скажут именно так. К счастью, я знаю, что я этого не делал, и остается только возможность самопроизвольного замораживания.

– И вы хотите, чтобы я доказал, что такое самопроизвольное событие имело место?

– Да.

– Но как это можно доказать? А похоже, что, только доказав это, я спасу вас, Землю и себя.

– В порядке возрастающей важности, мистер Бейли?

– Ну, ладно, вас, меня и Землю.

– Боюсь, – сказал Фастальф, – что, подумав, я пришел к заключению, что такого доказательства получить нельзя.

17

Бейли в ужасе посмотрел на Фастальфа.

– Нельзя?

– Никак.

И Фастальф, вдруг отвлекшись, схватил прибор для специй.

– Знаете, мне интересно, смогу ли я сделать тройной подкид.

Он подбросил прибор в воздух расчетливым движением запястья. Прибор перевернулся. Пока он падал, Фастальф поймал его узкий конец на ребро правой ладони и слегка подкинул, а затем поймал на ребро левой ладони. Прибор снова взлетел вверх, перевернулся, упал на ребро правой ладони, а затем опять на ребро левой. После этих трех подкидов прибор взлетел еще раз, Фастальф поймал его в правый кулак, держа поблизости левую руку ладонью вверх. Как только прибор был схвачен, Фастальф показал левую руку, в которой была щепотка соли.

– Это детская игра для научного разума, усилия совершенно непропорциональны результату – щепотке соли, но хороший аврорский хозяин гордится, что способен это сделать. Есть такие умельцы, что держат прибор в воздухе до полутора минут, двигая руками с такой быстротой, что глаз не успевает следить за ними. Конечно, – задумчиво добавил он, – Дэниел может произвести эти действия лучше и быстрее любого человека. Я испробовал его в этом отношении, чтобы проверить работу мозга, но заставлять его показывать такие таланты на публике было бы в корне не правильно: ненужное унижение человека-умельца. Но давайте вернемся к делам.

– Вы ведете меня к этой цели через парсеки.

– Да, это верно.

– Доктор Фастальф, какова причина этого вашего показа?

– Ну, мне кажется, мы зашли в тупик. Я привез вас сюда, чтобы сделать нечто, чего нельзя сделать. Ваше лицо было достаточно красноречивым, и, сказать по правде, я тоже чувствовал себя не лучше. Следовательно, нужна была разрядка. А теперь – за дело.

– За неразрешимую задачу?

– Почему ей быть неразрешимой для вас, мистер Бейли? Судя по вашей репутации, вы достигаете невозможного.

– По гиперволновой драме? Неужели вы верите этому дурацкому искажению того, что случилось на Солярии?

Фастальф развел руками.

– Это моя единственная надежда.

– А у меня нет выбора. Я должен продолжать попытки; я не могу вернуться домой с неудачей. Мне было сказано об этом достаточно ясно. Скажите, доктор Фастальф, как можно было бы убить Джандера? Какие манипуляции над его мозгом надо было бы сделать?

– Мистер Бейли, я не уверен, что сумел бы объяснить это даже роботехнику, каковым вы, конечно, не являетесь. Однако, все-таки, попробую. Вы, конечно, знаете, что роботы были изобретены на Земле.